Его кропотливо подтачивают, подпиливают во многих местах, меняя фразы иногда сугубо косметически (здесь и далее в таких случаях различия отмечены желтым маркером), иногда и более или менее содержательно (подчеркнуто синим).
Однако если не полениться прочесть оба текста, становится совершенно ясно, что это именно один текст, а не просто случайное совпадение двух самостоятельных сочинений, написанных на сходную тему и использующих одну и ту же терминологию.
Снова инкорпорированный в текст фрагмент официального документа. Здесь тоже видны следы многочисленных маскировочных усилий. Но обнаруживается еще один забавный артефакт: монтировщик текста аккуратно и заботливо выкидывает неприятное для заказчика - крупного чиновника-администратора - упоминание о негативном влиянии на окружающую действительность такого явления как "наличие громоздкого аппарата управления на всех уровнях власти". В самом деле, какому заслуженному "аппаратчику" приятно будет такое прочесть...
А вот это уже пример довольно неосторожного заимствования. Фрагмент выдернут из статьи, одним из авторов которого является Талия Хабриева, директор того самого института Института законодательства и сравнительного правоведения, в котором готовится и монография и будущая защита ее в виде докторской. Дополнительной пикантности положению добавляет тот факт, что именно госпожа Хабриева исполняет в этой истории роль научного консультанта (то есть научного руководителя) соискателя докторской степени Собянина. Как мы с вами понимаем, без согласия высоких сотрудничающих сторон такая покража невозможна. Стащить кусок текста у собственного научного руководителя и остаться незамеченным - сложно, так ведь? При этом речь опять-таки не идет о добросовестном цитировании (тут нет, как видите, ни ссылок в тексте, ни сносок). И на случайное совпадение опять-таки не сошлешься. Достаточно прочесть абзацы справа и слева, чтобы убедиться: это один и тот же текст, хоть и аккуратно подгримированный.
Еще один - совсем другой - сборник статей под редакцией все той же Талии Хабриевой. Мастера-диссерорезы, как видим, совершенно не стесняются будущего научного руководителя своего заказчика. Вообще, обилие заимствований из текстов, так или иначе связанных с ИЗиСПом, его сотрудниками, его изданиями, его публикациями, - заставляет предположить, что именно где-то тут поблизости и располагалась та диссерорезная фабрика, на которой была выточена монография Собянина, которую он впоследствии ровно тут же, не вынося за порог, и издал, а потом и попытался защитить в виде диссертации.
Опыт изучения всей этой отросшей вокруг нас индустрии фальшивых диссертаций принес нам печальный опыт знакомства с одним очень важным явлением российской околонаучной действительности: процедурой обслуживания клиентов "под ключ". Рекламу такой услуги вы почти всегда обнаружите на мусорных сайтах, гарантирующих любому желающему диссертацию быструю и необременительную защиту по любой теме за пять минут и за три копейки. Но есть сильное ощущение, что такими же формами специфического сервиса могут теперь похвастаться и серьезные научные институты.
Но никаких доказательств того, что случай Собянина - это как раз вот такой образец обслуживания "по полному циклу", у нас нет конечно. Да и откуда бы им, доказательствам, взяться? Одни только безответственные фантазии у нас, ничего более.
А вот, собственно, то, чем эти фантазии больше всего и питаются.
Труды Александра Николаевича Черткова, старшего научного сотрудникв ИЗиСПа, в то время кандидата юридических наук (теперь он уже, конечно, доктор), оказались источником самых значительных заимствований для книги Собянина. Сфера научных интересов Черткова - "разграничение предметов ведения и полномочий, статус субъектов Федерации, совершенствование субъектного состава РФ, как указывает информационный портал "Юридическая Россия", - очень близко соответствовала той "специализации", которая должна была образоваться у Собянина в результата появления у него толстой правоведческой монографии. А диссертация Черткова - "Оптимизация законодательного регулирования в сфере совместного ведения Российской Федерации субъектов Российской Федерации" - просто выглядела "тематическим близнецом" книги, готовящейся для важного по заказчика. В результате работы Черткова дали для недодиссера Собянина больше, чем какой бы то и было другой источник, из всех обнаруженных к сегодняшнему дню.
Заимствования из Черткова происходят в книге Собянина по типичному, хорошо изученному и описанному еще немецкими антиплагиатчиками, методу под названием Bauernopfer - "жертва пешки". Хитрость заключается в том, что источник заимствования благополучно упоминается в списке литературы и где-нибудь в тексте даже делается корректная ссылка на него. Но тем временем в другую часть работы протаскиваются заимствованные куски без всяких кавычек, ссылок и вообще каких-либо упоминаний автора.
Фрагмент, который приведен чуть выше - из более ранней книги Черткова (2005 года), которая более или менее полностью поглотила его кандидатскую (защищенную в 2002-м). И почти все фрагменты, позаимствованные из этой монографии Черткова при изготовлении текста Собянина - присутствовали уже в диссертации. Это совершенно исключает возможность "обратного плагиата": то есть невозможно предположить, чтобы это, наоборот, Чертков когда-то что-то взял из более ранних публикаций Собянина, а потом этот текст перекочевал обратно к изначальному автору. Такая версия не работает просто потому, что в 2002 году, когда Чертков уже защищал свою первую диссертацию, никаких таких публикаций Собянина не существовало в природе.
Но Чертков так удачно подходит для тематики Собянина, что мастера-копипастеры прямо не могут удержаться, и тащат жирные, нажористые куски и из второй - более поздней - его книги (вышедшей в 2006-м):
Как видим, тут уже никто почти ничего не маскирует мелкой правкой и тонкой ретушью. Текст разве что пытаются слегка подсократить.
Зрелище этих сочных ломтей чужого текста как-то даже поначалу шокирует в очень кропотливо и прихотливо собранной, надерганной мелкими фрагментами монографии Собянина. Черткова тянут, бывает, и еще большими кусками. Вот, к примеру, уже не две, а три страницы подряд:
А вот и вообще что-то почти невообразимое: компиляция из фрагментов Черткова - причем, вперемешку сразу из обеих его книг, - аж на шести страницах книги Собянина подряд:
Эксперты, любовавшиеся всей этой мощью и удалью виртуозов компиляции, в конце концов задались вопросом, не это ли увлечение в конце концов подвело организаторов докторской защиты для крупного и значительного клиента. Мы ведь помним, что конвертировать уже опубликованную монографию в докторскую ученую степень Сергею Собянину отчего-то не удалось. Не от того ли, что с заимствованиями из книг Черткова как-то неудобно получилось? Штука ведь в том, что этот самый Александр Николаевич Чертков уже много лет отправляет в Институте законодательства и сравнительного правоведения РАН важную должность Ученого секретаря того самого диссертационного, которому досталась защита Собянина. Не получилось ли тут неожиданной коллизии, когда Ученый секретарь - одно из тех лиц, что по определению несет персональную ответственность за качество защищаемых в данном научном центре диссертаций, - обнаружил, что ему предлагается иметь дело с работой, битком набитой заимствованиями из его же собственных работ...
Колнечно, "Диссернету" очень хотелось бы услышать комментарий на эту тему у самого доктора Черткова. Пока нам, к сожалению, не удавалось выйти с ним на связь. Может быть, эта публикация подвигнет его на то, чтобы высказаться по такому увлекательному поводу?..
Ну что же. Честно говоря, мне кажется, что тут уже можно и остановиться. Сообществу "Диссернет", затеявшему по собственной инициативе эту экспертизу, картина, пожалуй, ясна. Случай Сергея Собянина, к сожалению, оказался, может быть, несколько более сложным, трудоемким и запутанным, по сравнению с большинством дел о ворованных диссертациях и монографиях, - но по существу своему ничем особенным от них не отличающимся. За научными исследованиями видного отечественного правоведа Собянина отчетливо просматриваются рога и копыта аферистов, которые помогали ему фальсифицировать его научные работы.
Вот так каждый раз: надеешься, надеешься на чудо. Пытаешься дать очередному пациенту шанс, изо всех сил веришь, что не все вокруг способны на ложь и лицемерие. Но тебя раз за разом возвращают к суровой, практически неотвратимой действительности. И ты понимаешь истинный смысл расхожего выражения "ничего личного".
Ничего личного - это когда всё чужое. Ну да.
А мы-то, наивные, трогательные, доверчивые люди, еще предлагали ему добровольно нам в наших исследованиях посодействовать. Эх... Никак мы не избавимся от этих остатков человеколюбия.